Подсудимый Александр Маринченко беззвучно, одними губами пересчитал людей в зале — несколько десятков человек, и десять камер. Много. Потому что сегодня в процессе над экс-бойцами "Беркута", которым инкриминируют расстрел 48 людей на Майдане в феврале 2014 года, — кульминационный момент. Суд должен принять решение по самоотводу присяжных. На прошлом заседании они заявили, что не могут впредь работать, получая всего 30-70 гривен за заседание.
Адвокаты беркутовцев по очереди поднимаются и заявляют, что считают необходимым пойти на встречу присяжным.
— Им может быть некомфортно в зале суда, и потому они могут быть предвзятыми, — говорит Стефан Решко.
— Это их личное волеизъявление, которому мы не можем противоречить, — соглашается Александр Горошинский, который, впрочем, еще вчера в разговоре со "Страной" уверял, что это нарушение прав его клиентов. Ведь со сменой присяжных, слушания дела придется начинать заново, а Аброськин и Зинченко и без того уже больше двух лет находятся в СИЗО. И что это будет скандал, если суд удовлетворит самоотвод.
Правовой тупик
Прокуроры, впрочем, тоже сами себе противоречат.
Роман Псюк сидит за столом, устало подперев голову руками. Даже издалека видно, что его уже порядком утомила вся эта канитель.
Прокуратура против удовлетворения самоотвода. Но как можно заставить присяжных работать, — никто не знает.
— Существует дисциплинарная, материальная ответственность. Хотя какая материальная, если они ничего не получают? — разводит руками прокурор Симонов. — Словом, УПК писали-писали, но так и не дописали.
Адвокаты тоже не знают ответа на этот вопрос.
— Силой их не приведешь, они же не должностные лица, — говорит один из адвокатов "Беркута" Игорь Варфоломеев.
Но и новых выбрать не так просто.
— В прошлый раз избрание присяжных заняло полгода, — напоминает Псюк.
А на этот раз еще и выбирать особо не из кого. На лавке запасных всего шесть человек (присяжных выбирают из списка, утвержденного Киевсоветом, а тот не торопится работать).
— Но захотят ли они бесплатно выполнять обязанности? — задается вопросом Варфоломеев.
— А если не захотят? — спрашиваю у участников процесса.
— Тогда тупик, — разводит руками Роман Псюк.
— Это не наша проблема, — говорит Варфоломеев. — Присяжные еще полгода назад официально жаловались на маленькую оплату. Хотя, конечно, права наших клиентов будут нарушены.
Каникулы вместо денег
Наконец, судья снимает все противоречия.
— Самоотводы присяжных не подлежат удовлетворению.
Потому что существующий размер оплаты — вопрос общегосударственный. Судебная администрация уже инициировала перед Кабмином идею, чтобы присяжным рассчитывали вознаграждение, исходя из должностных окладов судей соответствующего суда.
Впрочем, судья пообещал, что суд будет работать не три, а 2 дня в неделю — по вторникам, и четвергам. А обещанные в августе каникулы продлят на неделю — с 8 по 27 августа.
Сами присяжные выслушали решение суда с каменными лицами. Впрочем, стоит признать, что они у них всегда такие.
Присяжные еще год назад подняли вопрос оплаты своего труда, но несмотря на постоянные отказы, ни разу не сорвали заседание.
Другой вопрос, что присяжных выбирают на два года, и их полномочия истекают в апреле следующего года. Если до тех пор не будет приговора, — суд начнется по новой.
— Если не затягивать процесс искусственно, — то можно успеть, — уверен Псюк.
Кто под маской?
Можно ли? Покажет время.
Пока что суд только начинает знакомство с доказательной базой.
И процесс идет небыстро.
— Том 56 — документы об Аброськине. С 1-й по 13 страницу. Ксерокопия паспорта, медицинская справка, выписка из штатного расписания. Отсюда следует, что Аброськин числился в должности милиционера-альпиниста, штурмовой взвод №3, — судья зачитывает данные из личного дела Аброськина, затем переходит к Зинченко. — Милиционер-водитель, имеет благодарности, за границу не выезжал.
Прокурор просит приобщить к делу выводы судмедэксперта о том, что Зинченко — левша.
Адвокат возражает.
Как выясняется немного позже, в деле есть видео, где человек в балаклаве и без опознавательных знаков держит автомат левой рукой.
Судмедэксперты провели исследование: взяли замеры Зинченко — ширина плеча, предплечья, рост и так далее. И сравнили с данными человека на видео (их высчитали путем математического анализа, исходя из того, что известна длина автомата).
— Установлено, что Зинченко — левша, и данные у него подобные. Некоторые незначительные расхождения объясняются искажением изображения из-за того, что был разный угол съемки, — зачитывает судья выводы судмедэкспертов. — С большой долей вероятности можно утверждать, что на видео — Зинченко.
Стефан Решко возражает: говорит, антропометрические данные уже больше 200 лет не используются для идентификации людей. Технологии подобной экспертизы не существует. И даже измерения проводили обычной китайской рулеткой.
— Она дает погрешность в 3 сантиметра, тогда как эксперт делает предположения в пределах 50 миллиметров, — возражает адвокат.
Да и сам Зинченко приводит ряд несоответствий.
— У стрелка ширина плеча 43 сантиметра, а у меня намерили 48. А теперь представьте, если я надену бронежилет и куртку, — на дворе же был февраль, — то будут все 53. И я не левша. Вы можете спросить моих коллег, посмотреть видео со стрельб.
Впрочем, суд не принял во внимание возражения адвокатов и подсудимого. Материалы приобщили к делу. Правда, все согласились с тем, что человека, проводившего эту экспертизу, заслушают в суде. Но это будет позже — на этапе допроса свидетелей.
Всего же суду предстоит изучить несколько сот томов дела, которое содержит свыше 400 экспертиз, и больше тысячи гигабайт видео разного качества, на котором фигурируют, преимущественно, люди в балаклавах без опознавательных знаков.
Успеют ли они до апреля — вопрос открытый. Если нет, — то дело обнуляется, и все начинается по новой.
